В губернском периоде нынешней Могилевщины видное место занимает г. Бобруйск. До конца XVIII века он не играл какой-либо существенной роли среди других белорусских городов и оставался местечком – центром Бобруйского староства. Поднятию статуса этого городского поселения способствовало перенесение в 1790–1791 годах центра Речицкого повета Минского воеводства из Речицы в Бобруйск. Произошло это в связи с тем, что после первого раздела Речи Посполитой в 1772 году центр повета Речица оказался на государственной границе между Российской империей и Речью Посполитой, проходившей по Днепру. К тому же, Речица находилась на окраине повета, в то время как Бобруйск был значительно ближе к его географическому центру, что было удобнее и для жителей, и для властей. С того времени началось оживление экономической жизни города, расширение масштабов внутренней торговли и развитие ремесел. Внутриполитические разногласия в Речи Посполитой привели к тому, что российские войска весной 1792 года перешли государственную границу и вступили на территорию Речи Посполитой. Русский корпус генерала И. Ферзена в 20-х числах мая без боя занял Бобруйск, после чего двинулся на Слуцк и дальше на запад. Так Бобруйск оказался под контролем российской власти, а после второго раздела Речи Посполитой в январе 1793 года уже вся Центральная Беларусь была включена в состав Российской империи.

Бобруйск вошел в состав вновь созданной Минской губернии, но до образования уезда оставался государственным местечком. 3 мая 1795 года он становится центром Бобруйского уезда. Жители города получили статус мещан, был создан городской магистрат, уездный суд, нижний земский суд, духовная управа и другие органы управления. Указом Екатерины II 22 января 1796 года, как и для других городов, в рамках введения городского законодательства 1770–1790-х годов XVIII века, Бобруйску был пожалован городской герб: «… в середине серебряного поля мачта и к ней приставленныя два для мачт изготовленныя дерева крестообразно». Герб, как символ отличия города от сельского поселения, был хорошо принят горожанами и понятен им. Поводом для такого герба послужил вывоз водным путем из окрестностей города мачтового леса в Черноморские и Балтийские порты. Современный герб г. Бобруйска утвержден Указом Президента Республики Беларусь 3 января 2005 года и полностью повторяет изображение старого герба. В начале XIX века Бобруйск продолжал оставаться небольшим местечковым городом, в котором насчитывалось 200 деревянных домов. Городские укрепления к тому времени были уничтожены, в городе и вокруг него по-прежнему располагались огороды, сады, поля и сенокосы. Местечко скорее напоминало сельское поселение, чем город. В 1800 году составлен и утвержден первый проектный план Бобруйска, по которому город застраивался до 1810 года. В дальнейшем все его развитие связано со строительством на месте бывшего замка Бобруйской крепости. В 1810 году российское Военное министерство направило в Украину, Прибалтику и Беларусь несколько десятков опытных инженеров с задачей поиска наиболее удобных мест для строительства укрепленных районов, которые могли бы стать новой линией обороны на вновь приобретенных землях. Одна из таких площадок была предложена в Бобруйске инженером Т. Нарбутом. Его поддержал инспектор инженерного корпуса К. Опперман, который разработал генеральный план, и 4 июня 1810 года начались первые земляные работы по возведению крепости. По замыслу плана строительства, представленного военным министром Российской империи Барклаем-де-Толли императору Александру І, Бобруйская крепость, наряду с существовавшими тогда «фортециями» Рига и Киев, должна была стать одной из самых мощных в Европе. Она играла роль опорного пункта в Полесье и плацдарма для сбора войск в случае войны России на западе. Разместить крепость планировалось на правом берегу Березины у впадения в нее Бобруйки. Общая протяженность всех фронтов основной крепости составляла около 3,8 км. Руководителем работ по строительству крепости был назначен инженер генерал-майор Я. Фелькерзам, а с января 1811 года – полковник С. Федоров. На помощь рабочим сюда направили 12 батальонов из резервной армии с артиллерийскими лошадьми и подводами. В дальнейшем здесь использовались и другие воинские части, которые для удобства управления были сведены в единую резервную дивизию под командованием генерал-майора Г. Игнатьева. Необходимые строительные материалы доставлялись в Бобруйск из Карелии, Украины и даже Кавказа и Урала. Рабочую силу (крепостных крестьян) для строительства крепости поставляли Могилевская, Минская и Черниговская губернии. В июле 1810 года здесь уже работало несколько тысяч военных, горожан и крестьян. Территория будущей крепости со всех сторон окружалась валом 8–10-метровой высоты. На некоторых участках в его толще были встроены складские помещения, которые могли вмещать запасы провианта на 13–15-тысячный гарнизон. Там, где земляной вал проходил по берегам рек, снизу прокопали широкие рвы, которые заполнялись водой из Березины и Бобруйки. Цитаделью (центральной частью) крепости являлась ее юго-восточная часть. Въезд в крепость осуществлялся через Минскую, Слуцкую и вновь построенную Водяную брамы. В начале 1811 года было закончено возведение деревянного форштадта, а 4 июля того же года последовал царский указ, по которому только что возведенные крепости – Бобруйская и Динабургская – причислялись к первому классу оборонительных сооружений на территории России. Чуть позднее, несмотря на то что еще полным ходом шло строительство, над Бобруйской крепостью торжественно был поднят военный флаг Российской империи. К середине 1812 года крепость в основном была построена. Пять ее главных бастионов хорошо подготовили на случай осады и против открытого штурма неприятелем. На крепостных укреплениях было установлено 330 орудий разных калибров, сделаны запасы боеприпасов на 1 год и продовольствия на 6 месяцев в расчете на 8000 человек. Были построены бараки и землянки на 18 батальонов личного состава. В таком состоянии, являясь мощным препятствием на пути вражеской армии, Бобруйская крепость встретила войну 1812 года. В начале войны гарнизон крепости состоял из резервной дивизии, которая насчитывала около 4000 человек. Наиболее слабой стороной обороноспособности крепости была недостача хорошо обученной артиллерийской прислуги, из-за чего накануне войны около 200 крепостных орудий не имели своих расчетов. Начальником гарнизона, как старший по званию, оставался генерал-майор Г. Игнатьев – энергичный и инициативный военачальник, внесший огромный вклад как в дело строительства, так и в боевую организацию обороны крепости. Под его руководством гарнизон крепости, находясь в осаде, проводил масштабные вылазки по разведке тыла врага и боевые действия против оккупантов в окрестностях Бобруйска. Активная деятельность осажденных войск способствовала удержанию в крае значительного количества польско-французских войск. …Сразу же после начала военных действий на территории Беларуси комендант Игнатьев разослал во все стороны курьеров. От имени бобруйского военного коменданта он приказал игуменскому, борисовскому и бобруйскому исправникам спустить по реке Березине все суда и паромы к Бобруйску, чтобы враг не смог использовать их для переправы. Реквизициями у местного населения отряды коменданта крепости заготовили большое количество провианта и повозок с лошадьми. От своих конных разведчиков Г. Игнатьев получил сведения, что войска французского маршала Л. Даву идут следом за 2-й Русской армией П. Багратиона, которая отступает на Слуцк. Он приказал в срочном порядке вывезти продукты и фураж на дорогу Бобруйск–Слуцк, чтобы уставшие и люди, и лошади смогли подкрепиться. Свыше шестисот повозок было направлено навстречу отступающей русской армии. На них же в Бобруйск доставили все орудия, раненых и больных солдат П. Багратиона. С 3 по 6 июля 1812 года части 2-й Русской армии входили в крепость. На протяжении трех дней под прикрытием мощных крепостных стен они отдыхали и приводили себя в порядок. Историк А. Михайловский-Данилевский отмечал: «Удачный выбор места, где построен Бобруйск, оказал в Отечественную войну большую, неоценимую услугу. Ни одна крепость России никогда не была такой полезной, как Бобруйск в 1812 году. Если бы там не существовало крепости, князю Багратиону невозможно было бы раньше конца августа соединиться с первой армией, а тогда бы она была уже в окрестностях Москвы». Отдохнув, русские войска собирались выступить на Могилев, но, получив известие от разведки, что 8 июля город уже заняли французы, П. Багратион изменил маршрут. Он направился на Старый Быхов – Мстиславль – Смоленск, где 3 августа соединился с 1-й Русской армией Барклая-де-Толли. Уходя из крепости, генерал П. Багратион забрал с собой 6 батальонов пехоты, а оставил около 1,5 тысячи больных и раненых. Общая численность гарнизона составила 5000 человек. Надо отметить, что за время осады крепости активные боевые действия отмечались здесь только со стороны осажденных. Во время вылазок ее защитники сражались, в основном, не с французами, а с польской дивизией Я. Домбровского в 12 500 человек, которая вынуждена была находиться вокруг цитадели. Позже дивизии придали 15 батальонов кавалерии, и она по численности стала близкой к корпусу. Штурмовать крепость поляки не осмеливались. Для ее бомбардировки требовалась осадная артиллерия, а у Домбровского было только 20 полевых орудий. Поэтому польский генерал решил просто держать осаду, создав свои склады в Глуске, Горбацевичах и Вильче на расстоянии 12–40 верст от Бобруйска. Генерал Г. Игнатьев отдал приказ по Бобруйскому повету относительно военных событий и осадного положения в округе. В нем строго предписывалось помещикам, арендаторам, экономам выполнять распоряжения коменданта крепости. В случае волокиты или сознательного невыполнения виновного ожидала смертная казнь. Местечки и села, которые не подчинялись или оказывали русским войскам сопротивление, должны были уничтожаться огнем. Смерть ожидала и тех жителей, которые по своей воле помогали оккупантам заготавливать фураж. При приближении вражеских войск или подразделений фуражиров рекомендовалось всем без исключения убегать в леса, а запасы продуктов прятать или уничтожать огнем. Кто не выполнял этого пункта приказа, считался предателем и его ожидал расстрел, а собственность конфисковывалась в казну. Бобруйская крепость находилась в осаде с 10 июля по 10 ноября 1812 года. Несмотря на то, что большинству ее защитников не пришлось участвовать в масштабных боевых действиях, французы на протяжении четырех месяцев вынуждены были постоянно помнить о том, что в их тылу действует мощная, неприступная цитадель русских войск, и все это время держать здесь польский корпус (дивизию) генерала Домбровского. После изгнания французов местные власти еще долгое время вылавливали по окрестным лесам бродячих мародеров и выкупали осевшее у жителей города и деревень оружие. За каждое сданное исправное солдатское ружье, за каждую пару пистолетов казна платила по 5 рублей, «кто же отыщет брошенную в поле, зарытую или потопленную пушку и о том донесет, тому 50 рублей». После окончания войны строительство крепости продолжалось, но уже значительно медленнее. Большие работы проводились по усовершенствованию построенных до 1812 года бастионов. Одновременно возводилось и 13 новых укреплений, работы на которых были окончены к 1820 году. Особое внимание крепости уделил император Николай I. 4 февраля 1826 года он издал указ «О строительстве в Бобруйской крепости». Всеми работами по модернизации и обустройству цитадели по личному распоряжению царя руководил инженер-генерал-майор К. Берг, который одновременно являлся и комендантом крепости. В 1827 году здесь возвели православный собор Александра Невского. В западной части крепости расположились жилые казармы, в восточной – склады, артиллерийский и инженерный парки. Цитадель начали обносить новым поясом фортов – отдельных укреплений, которые имели собственную артиллерию и гарнизон. Из жилых и служебных зданий на территории крепости сформировали четыре широкие улицы и несколько переулков. Большая часть тех строений сохранилась до наших дней и продолжает радовать взгляд своей неброской красотой, основательностью и прочностью. Для входа-въезда в крепость пользовались только перекидными мостами. На территории поддерживалась образцовая чистота и строгий военный порядок. В начале 1840-х годов Бобруйская крепость стала одной из лучших в Европе. Вот как описывались в трудах Минского статистического комитета город Бобруйск и крепость в лучшие для нее времена: «… Подъезжая к нему (Бобруйску – авт.), уже видны были за рекой длинные крепостные валы со многими фортами и еще большим числом амбразур. Дальше из-за крепостных строений виднелись верхушки казенных зданий, главы церквей, шпили колоколен – вид поистине прекрасный. По плавучему мосту через Березину был въезд в крепостные ворота, и во все стороны расходились прекрасные тополевые аллеи, там и сям виднелись огромные крепостные здания, из коих отмечаются отделкой и красотой постройки. Везде чистота и порядок были в то время чрезвычайные… Только она, эта грозная крепость, еще сколько-нибудь поддерживала этот жалкий городок, доставляла ему возможность разнообразить промышленность более, чем это возможно сделать во всяком другом городе губернии». Усовершенствование крепостных укреплений продолжалось еще более 10 лет после этого. Строительство было завершено только в начале правления Александра II (1855–1881) и обошлось казне в довольно крупную сумму. Для сравнения, возведение Брестской крепости стоило государству почти на 3 миллиона рублей дешевле. Все крепостные здания в Бобруйске строились из красного кирпича. На фоне приземистых, массивных фортов и казематов солдатские казармы имели оригинальные архитектурные особенности: рустовку, орнаментальные пояски, пилястры и лиштвы. Бастионы с двумя ярусами бойниц находились под толстыми кирпичными крышами. Огромные двухъярусные капониры должны были прикрывать рвы артиллерийским огнем. Хорошо обученный 25–30-тысячный гарнизон и неприступные укрепления в то время составляли грозную силу. Но такое положение сохранялось до определенного времени. Крымская война 1853–1856 годов и оборона Севастополя убедительно показали, что ни одна из существующих крепостей уже не могла считаться достаточно современной и неприступной. Появившиеся нарезные орудия и дальнобойная артиллерия могли из любого места эффективно и точно поражать как крепостные стены, отдельные укрепления, так и саму центральную цитадель. Это обстоятельство, в конечном счете, и решило судьбу таких огромных каменных фортеций, как Бобруйская, Брестская, Динабургская и других. В 1868 году Бобруйскую крепость из-за ее тылового расположения вдали от западных границ государства перевели из 1-го класса обороноспособности во 2-й. Спустя пять лет через Бобруйск прошла Либаво-Роменская железная дорога, которая пролегла через территорию крепости, поделив ее на две части. В 1886 году цитадель переоборудуется в крепость-склад, а в 1897 году окончательно ликвидируется как стратегическая единица и постепенно начинает разрушаться… В наши дни сохранившиеся здания и бастионы крепости начали возрождаться и находятся под охраной государства как комплекс памятников истории и архитектуры «Бобруйская крепость». Значительную часть населения Бобруйска в XVIII веке составляли евреи, которые после Северной войны (1700–1721) стали переселяться сюда из Польши, Украины и других городов и местечек Беларуси. После присоединения Беларуси к Российской империи в последней четверти XVIII века положение местных евреев ухудшилось. Постепенно в 1791– 1796 годах специальными указами Екатерины II еврейское население удерживалось в «черте оседлости», за которой им запрещалось проживать. Она охватывала Беларусь, Литву и Правобережную Украину. После присоединения Бобруйска к России, в 1793 году городских евреев обложили двойным налогом, а тех, кто хотел покинуть город, – тройным. Им разрешалось жить в уездном Бобруйске, «отправлять купеческие и мещанские промыслы», способствовать торговле, «давать прибыли себе и государству». Количество евреев в городе постепенно увеличивалось, и в 1811 году бобруйская община была уже на восьмом месте по количеству членов в Минской губернии. С самого начала строительства Бобруйской крепости евреи приняли в нем активное участие. Благодаря возведению укреплений, многие евреи стали богатыми людьми, а позднее были приглашены поставлять в цитадель продукты питания и другие необходимые вещи. Для большинства горожан крепость являлась хорошей поддержкой их семейного бюджета. Свыше 5000 солдат и офицеров постоянно или временно проживали в домах бобруйчан. В городе поселилось много военных чиновников и мастеровых, которых необходимо было обслуживать. Как вспоминал живший в Бобруйске раввин Б. Эпштейн, крепость давала возможность иметь заработки не только евреям города, но и жителям окрестных сел. «Тысячи военных, которые хотят хорошо есть, пить, которые платят за это деньги, – являются источником для 30 000 жителей. Все горожане живут от крепости», – эти слова относятся к 1886 году. Вместе с тем, практически вся торговля находилась в руках евреев. По переписи 1897 года, непосредственно в Бобруйске проживало 28 764 человека, из них евреев – 20 438 человек или 71%. 2016 г.