Проза Валерия Казакова многогранна и не перестает удивлять читателей. В этой книге писатель уходит от политического сарказма и целиком отдается лирическим зарисовкам своего детства, почти акварельным образам своей малой родины – Могилевщины.
"Главное решиться"
Я знаю Могилеву тыща лет,
И пусть заткнуться грамотеи.
Я право Божие имею,
Презрев,
не слушать их ученый бред.
Ты сквозь века веков,
как исполин,
Как духа вольная твердыня,
Несешь прославленное имя,
И я пою его,
твой верный сын.
На грани двух враждующих
миров
Ты держишь арки небосвода
И дух единого народа
Хранишь в себе, мой вечный
Могилев!
Седому Могилеву тыща лет,
О том нам Днепр в веках
глаголет
И Матерь Божья сына молит:
"Храни,
храни его от новых бед!"…[1, с. 6]
"Так мы встретились"
…Первые воспоминания о Могилеве связаны с пивом, вернее, вкусом пива,
которое мне дал попробовать из большой стеклянной кружки отец…[1, с. 18]
"Второй крест апостола Андрея"
…Пройдут века, небольшое торговое городище переберется на место древнего языческого капища, сгниют, сгинут и растворятся в неизвестности древние кресты, погаснет вечный Знич, и только одно выживет слово "Могилев", и будет оно сиять в поднебесье крестами своих церквей и костелов, славить Бога и своих великих сыновей. И будут ученые и поэты ломать головы над его смыслом и придумывать красивые и не очень истории. А правда и о Могилеве, и об Андрее, и о Яриле, и о Рюре как жила, так и будет жить в преданиях и памяти моего славного и древнего народа…[1, с. 31]
"Батура"
…Стефан Баторий, король польский и великий князь литовский, человек, давший моему родному Могилеву большое магдебургское право и новый герб. Его тогда на Литве-Беларуси звали по-тутейшему, здешнему – Степан Батура…[1, с. 34]
"Крест Ефросинии"
…Шел уже пятый день войны, а разобраться в том, что вокруг творится и кто кем командует, все никак не могли. И парторганы и ставка перебрались в Могилев и готовились при первом же удобном случае рвануть дальше на восток…[1, с. 57]
…В Первопрестольной, видишь ли, и знать не знали, что эту ерундовину одиннадцать лет как перевезли из Минска, в Могилев…[1, с. 60]
"Показаченные"
…—А эт, брате, что ни на есть первый казачий полковник на Литве, ему [Поклонскому] московский царь за сдачу Могилева шубу со своего плеча жаловал, соболью, денег дал и повелел первый белорусский полк казаков набирать и Чаусы с окрестностями
под это дело ему выделил…[1, с. 101]
"Пора! Пора!"
…Нет ни достатка, ни домочадцев, да и самого дома почитай нет, верхняя деревянная часть почти выгорела еще в начале войны,
когда сдавшийся без боя Могилев начали грабить новоявленные освободители…[1, с. 104]
…Отродясь даже бедняки в Могилеве в лаптях не ходили, хоть в худой, но в коже,
шествовали Трофимовы земляки по грешной земле…[1, с. 108]
…Город ликовал и праздновал победу, после стольких лет унижений и скорби во всем Могилеве гуляла бескрайняя радость…[1, с. 112]
"Лазня"
…И когда проезжаешь по шоссе из Могилева в Чаусы, мелькнет ее слегка просевшая крыша,
да как-то по-особенному щемящее царапнет глаз серым сиротством былой отчий дом…[1, с. 112]
Поэтическую книгу составляют стихи о военном и послевоенном времени.
Женщина опасливо смотрела,
а потом и вовсе пересела…
Бабушка везет нас в Могилев,
кипятком поит, как будто чаем.
И краснеет от своих же слов:
—Вот отмою вас и отстираю! [1, с. 53]
Послевоенный Могилев
еще руинами дымится.
Уже как будто нет войны,
но мы шалим, шаля, воруем,
и не мальчишки – пацаны –
между собой уже воюем.[1, с. 67-68]
Но об этом – зачем? Но об этом – зачем?
Их лирический пыл, по-весеннему резкий,
звал в иные края. Вряд ли знал Могилев,
что один из них был – ну конечно,
Шкляревский,
а второй – это я, Изяслав Котляров. [1, с. 117-118]
Эта книга о юных, их проблемах, требующих от каждого самостоятельного ответа. Неожиданные события испытывают на нравственную прочность трех друзей. Им приходится почти заново определять, что такое любовь, что такое дружба, зачем и для чего живет человек на белом свете.
…Жизнь – сколько простора! Сколько красоты, которой мы пока не увидели! Кругом эта неповторимая красота.
Полоцк, Гродно, Мир, Могилев – я там уже бывала. Но хочу увидеть и другие города…[1, с. 48]
Мінулая вайна – гэта не толькі подзвіг дарослых салдат і партызан, але і тых падлеткаў і юнакоў дапрызыўнага ўзросту, якім па волі лёсу ваеннае ліхалецце амаль на чатыры гады стала школай мужнасці і хуткага сталення.
"Марта"
…Нямецкія салдаты тут з'яўляліся часта, бо побач з вёскамі Якаўлевічы праходзіў стары шлях з Масквы на Магілёў, па якім у былыя часы цар часта ездзіў у сваю стаўку ў Магілёў…[1, с. 46]
"Міколкавы досвіткі"
…І Андрэй ваш маладзец, ён пасля таго, як дапамог пераправіць нас цераз раку, пайшоў з намі ў партызанскі атрад і ваяваў разам з намі ажно да самага Брэста…А дзе ён зараз?
—О! Андрэй цяпер жыве ў Магілёве, ён палкоўнік запасу КДБ…А Мішу памятаеце?..Дык вось ён зараз тут у нас дырэктарам аграфірмы…[1, с. 270]
В книге много юмора и много печали. Действие повестей и рассказов происходит в Беларуси, Польше, России. События, о которых повествует автор, чувства которые переживают герои, знакомы многим из нас, а известная фраза "смех сквозь слезы" – о душевном состоянии многих персонажей книги.
"Сопровождающий"
…Еще предстояла встреча в Могилеве с облисполкомовским начальством и только потом дорога в районный центр, где когда-то Пилухович появился на свет, где его уже поджидал отец Тарасий – правительственные телеграммы ушли в районный центр из обеих столиц…[1, с. 153]
…Аппетит вернулся, как только выехали за город. Но – поздно, придется терпеть.
Одно ясно: ни он, ни его почетный груз никому здесь не нужны. Все рады, что сплавляют их в Могилев…[1, с. 154]
…Но все же легче: Березино – половина пути до Могилева, треть до того последнего приюта. Да и чувство голода отступило. Дорога красивая: леса уже тронутые осенним огнем – будто занялся он где-то там, в гуще, и вот-вот полыхнет, загудит…[1, с. 162]
…Вот он, известный на всю республику Дом советов. Построенный накануне Второй мировой войны, когда предполагалось перенести в Могилев столицу Беларуси, он являл торжество советского административного стиля в архитектуре…[1, с. 170]
"Надо терпеть"
…Правда, за Могилевом график чуть было не нарушился: инспектор ГАИ поднял жезл. Однако Леха не остановился…[1, с. 207]
…В том году выдался богатый урожай яблок, и решил Леха, что это тоже шанс рассчитаться с долгами, если продавать их, однако, не здесь,
а в большом городе, например, Могилеве или Смоленске…[1, с. 208]
…Но кроме городских жителей приехал духовой оркестр из Брянска, хор из Курска, делегации из Смоленска и Могилева…[1, с. 218]
"Прощание"
…Женщины радуются: три минуты постоит – все расскажет и про себя, и про бывшего мужа, и про свояков в Москве, в Могилеве…[1, с. 218]
Действие романа "Гибель гигантов" относится к началу XX века и охватывает события, происходящие в канун Первой мировой войны, а также военное и послевоенное время. Главные его герои – заводские рабочие и интеллектуалы, шахтеры, политики и аристократы России, Германии, Англии и США, чьи судьбы переплелись в затейливый и непредсказуемый узор. На их глазах рушится старый мир и гибнут империи, а их жизни вмещают в себя и эпохальные события, и неисчислимые беды, и тихие радости.
...Однако в этот вечер все было спокойно, и Григорий со своим взводом вернулся в казармы, не сделав ни единого выстрела.
В пятницу бастовало еще больше рабочих.
Царь был в четырехстах километрах, в расположении армии, в Могилеве. Главным в Петрограде оставался командующий Петроградским военным округом генерал Хабалов…[1, с.596]
Уся кніга "Горкая спакуса" напоўнена клопатам пра сэнс жыцця і духоўную апору ў наш складаны час. Свой зборнік Віктар Кунцэвіч так назваў нездарма: амаль шэсць дзесяткаў паэтычных мініяцюр у гэтай кнізе прысвечаны высакароднай і неўміручай тэме кахання.
"Магілёў"
Зелянеецца зямля
З веснавога слова,
Песціць песня салаўя
Сэрца Магілёва.
Маладосці агнявой,
Сталасці скалістай
Непаўторны горад мой
Дорыць урачыстасць.
Бульбу ў прысаку пяклі
Воіны Машэкі.
Ён паноў не за рублі,
А за гвалт і здзекі
Над гаротнымі людзьмі
"Цешыў" адпаведна.
Той жыцця мінуўся міг,
Ды жыве легенда;
Маладзееш, горад, ты
Спадчыну шануеш;
І на вежах залатых
Храмаў зоркі днююць;
І заводы ўсе твае
Годны працай шчырай;
Над вадой Дняпра пяе
Закаханых ліра. [1, с. 22]
"Магілёўшчына"
Праз стус гадоў плюскоча хваляй
І велічна нясе ўдалеч
Вады бясцэннай серабро,
А з ёй і памяць, наш Дняпро.
Жыццё травінкам дорыць, краскам
І да людзей заўжды ён з ласкай –
Іх кліча з лесу і палёў.
Працоўны горад Магілёў
У люстра вод яго глядзіцца.
Рака для горада – крыніца.
Рака для горада – жыццё.
Свае ён крылы распрасцёр.
Уздоўж яе гаючай сілы.
Сівы Дняпро,
Мой горад мілы,
Гады так хутка карагодзяць –
Я вас люблю,
Жывіце ў згодзе:
Хай ні рака, ні ўнук, ні сын
Не ўбачаць горада руін. [1, с. 23]
"Словы"
Па начных праспектах Магілёва,
Па аціхлых вулках і завулках,
Як бадзягі, валакуцца словы –
Гукі натыкаюцца на гукі.
Колькі людзі слоў панараджалі
Дый пакінулі гібець у брудзе.
Словам хочацца патрапіць на скрыжалі,
А не паміраць зусім, як людзі.
Многа іх бяздомных, злых, самотных,
Многа слоў, што ланцугамі скуты.
Шмат прыгожых, мноства і пяшчотных…
Каб маглі мы бачыць іх пакуты!
Па начных праспектах Магілёва,
Па аціхлых вулках і завулках,
Як бадзягі, сноўдаюцца словы –
Гукі натыкаюцца на гукі. [1, с. 24]
Валерий Казаков – писатель неожиданный и зачастую непредсказуемый. О чем свидетельствует и его новая книга, где вместо привычных для автора персонажей, внезапно попадаешь в доселе неведомый для его произведений глубоко лиричный, тонкий, чувственный мир. Мир его малой родины – Могилевщины.
"Так мы встретились"
…Первые воспоминания о Могилеве связаны с пивом, вернее, вкусом пива, которое мне дал попробовать из большой стеклянной кружки отец…[1, с. 5]
"Второй крест апостола Андрея"
…Пройдут века, небольшое торговое городище переберется на место древнего языческого капища, сгниют, сгинут и растворятся в неизвестности древние кресты, погаснет вечный Знич, и только одно выживет слово "Могилев", и будет оно сиять в поднебесье крестами своих церквей и костелов, славить Бога и своих великих сыновей. И будут ученые и поэты ломать головы над его смыслом и придумывать красивые и не очень истории. А правда и о Могилеве, и об Андрее, и о Яриле, и о Рюре как жила, так и будет жить в преданиях и памяти моего славного и древнего народа…[1, с. 43]
"Крест Ефросинии"
…Шел уже пятый день войны, а разобраться в том, что вокруг творится и кто кем командует, все никак не могли. И парторганы и ставка перебрались в Могилев и готовились при первом же удобном случае рвануть дальше на восток…[1, с. 79]
…В Первопрестольной, видишь ли, и знать не знали, что эту ерундовину одиннадцать лет как перевезли из Минска, в Могилев…[1, с. 84]
"Показаченные"
…—А эт, брате, что ни на есть первый казачий полковник на Литве, ему [Поклонскому] московский царь за сдачу Могилева шубу со своего плеча жаловал, соболью, денег дал и повелел первый белорусский полк казаков набирать и Чаусы с окрестностями под это дело ему выделил…[1, с. 146]
"Пора! Пора!"
…Нет ни достатка, ни домочадцев, да и самого дома почитай нет, верхняя деревянная часть почти выгорела еще в начале войны, когда сдавшийся без боя Могилев начали грабить новоявленные освободители…[1, с. 156]
…Отродясь даже бедняки в Могилеве в лаптях не ходили, хоть в худой, но в коже, шествовали Трофимовы земляки по грешной земле…
[1, с. 162]
…Город ликовал и праздновал победу, после стольких лет унижений и скорби во всем Могилеве гуляла бескрайняя радость…[1, с. 167]
"Лазня"
…И когда проезжаешь по шоссе из Могилева в Чаусы, мелькнет ее слегка просевшая крыша, да как-то по-особенному щемящее царапнет глаз серым сиротством былой отчий дом…[1, с. 186]
"Батура"
…Стефан Баторий, король польский и великий князь литовский, человек, давший моему родному Могилеву большое магдебургское право и новый герб. Его тогда на Литве-Беларуси звали по-тутейшему, здешнему, – Степан Батура…[1, с. 218]
"Главное решиться"
Я знаю Могилеву сотни лет.
И пусть притихнут грамотеи.
Я право Божие имею, презрев,
Не слушать их ученый бред.
Ты сквозь века веков, как исполин,
Как духа вольная твердыня,
Несешь прославленное имя,
И я пою его, твой верный сын.
На грани двух враждующих миров
Ты держишь арки небосвода
И дух единого народа
Хранишь в себе, мой вечный Могилев!
Седому Могилеву сотни лет,
О том нам Днепр в веках глаголет.
И Матерь Божья сына молит:
"Храни, храни его от новых бед!"…[1, с. 223]
Читатель, который не имел раньше возможности знать правду о жизни Императрицы Александры Феодоровны, да сочтет достойным прочитать ее письма и дневники. В них – душевное тепло, которое делает их добрыми. Однако понимание ее места в истории многое добавит к общей картине.
...Когда, наконец, 9(22) марта Николай Александрович вернулся, Александра Феодоровна, вне себя от радости, "ринулась навстречу ему, как девчонка". По иронии судьбы, когда он ехал домой через Могилев, город был разукрашен красными флагами и бантами, и каким контрастом этому проявлению революционного пыла была многотысячная толпа, вдруг неожиданно бросившаяся на колени, когда появился Царский поезд…[1, с.585]
В книгу вошли произведения участников Отечественной войны 1812 года – военные записки Д. Давыдова и большая часть Записок кавалерист-девицы Н. Дуровой.
…С вышесказанной бумагой я [Давыдов] получил другую следующего содержания: "Полагая генерал-адъютанта Ожаровского весьма слабым, чтобы одному предпринять поиски на Могилев без генерал-лейтенанта Шепелева, имеете, ваше высокоблагородие, немедленно присоединится к нему и состоять в команде его до овладения Могилевом…"…[1, с. 121]
…Однако медлить было некогда: с часа на час граф Ожаровский мог прийти от Могилева и, посредством пехоты своей, вырвать у меня [Давыдова] листок лавра, за который уже я рукой хватался!..[1, с. 123]
Многие современные книги и фильмы об уникальном человеческом чувстве – любви – поверхностны, упрощены, утеряли лиричность, романтичность, искренность. Автор сборника, напротив, сюжетами произведений показывает немеркнующую красоту любви между мужчиной и женщиной и утверждает вопреки скептикам: "Есть такая любовь!".
"Музыка света и соло любви"
…—Варенька, – обрадовалась Лилия. – Проходи сюда. А я тут одна вот.
—Никто не приходил? Саня из Могилева приехал, завтра, говорил, зайдет…[1, с. 45]
…Так что, Сережа, с папой да мамой собирайтесь в выходные к нам. Приедет из Смоленска дядя Миша, тетя Таня – из Могилева. Так что отметим юбилей нашей бабули как следует…[1, с. 135]
"Ольга"
…—И вы приехали…
—…Из Могилева… А вообще-то я здешняя. Но… Ольга глубоко вздохнула. – Четыре года назад умерла моя мама и меня с собой забрала в Могилев старшая сестра Вера…[1, с. 258]
…Как живешь там в своем Могилеве, не обижает тебя Верка?...[1, с. 261]
…—Поехали… Да, комисcар, сегодня утром в Могилев уехала Ольга...[1, с. 266]
"Полонез последних улетающих жаворонков"
…Поступила Марина учится в Минск в экономический университет больше по настоянию тети Вали, родной сестры мамы, хотя она хотела поехать поступать в Могилев, в тот же университет, где учится Сергей только на экономическую специальность…[1, с. 291]
События романа происходят в начале XVI века, когда обострились территориальные споры между Польшей и Россией. Город Мстиславль оказался окружен войсками Василия ІІІ. Чтобы спасти жителей, князь принимает решение открыть ворота города. Однако проблемы не исчерпываются.
…Между прочим, два раза – у Могилева, а затем у Менска дорогу им переняли лихие молодцы с кистенями в руках…[1, с. 21]
…За несколько дней до венчания стали прибывать иереи из всех ближних и не ближних приходов – из Хотславичей, Кричева, Пропойска, даже из дальних – Могилева и Смоленска…[1, с. 27]
…А если всю правду, то еще больше пеклась она [Юльяна] о своем виде, поскольку гостей ожидали из Рославля, Кричева, Могилева, Дорогобужа, Мглина, ну и, разумеется, из Брянска и Витебска…[1, с. 33]
…Приезжали отцы невест – не самый богатый жених в княжестве, но все ж таки скарбник Михайлы Жеславского – приглашали к себе в Могилев, Смоленск, Быхов, Дубровну…[1, с. 51]
…Поглядеть, что у вас тут деется, что в Кричеве, Могилеве… С кем люди жить хотят, с Москвой или Литвой?…[1, с. 75]
Роман "Князь Тавриды", рисует довольно объективную картину жизни Григория Александровича Потемкина, одного из ярчайших представителей екатерининской эпохи. Воин, дипломат, блестящий царедворец, князь Потемкин больше известен как фаворит Екатерины II. Истинное же значение этого незаурядного человека для истории России можно определить, лишь опираясь на историческое знание. Роман Гейнце основан на реальных событиях.
…Вскоре после приезда Григория Александровича в столицу, императрица объявила Зубову, что дарит ему за заслуги имение в Могилевской губернии, заселенное 15,000 душ крестьян, но потом спохватилась, вспомнив, что имение это уже подарено Потемкину…[1, с. 403]
В книге на основе документов и фактов повествуется о подвиге участников партийно-комсомольского подполья и партизанского движения в Копыси Оршанского района.
…—Я-то сам…того…не свидетель, – говорил густым басом Гаврила. – Но батька мой в точности об этом говорил. Говорил: приехал из Могилева, из самой ставки царя…[1, с. 54]
…Говорят, в Могилеве его [Лазаря] к докторам повезли, но после того от него ни слуху ни духу. Говорят, похоронили его там же, в Могилеве, родом-то он был точно из самого Могилева…[1, с. 55]
…—И на Могилев через Кличев идут колонны…Пушки у них такие с длинными стволами, и все их солдаты на мотоциклах…[1, с. 150]
[1, с. 112, 124, 127, 146, 150, 160, 167, 197, 209, 224, 248, 252, 264, 270, 273, 292, 299, 308]
Крест Евфросинии Полоцкой поражает воображение. Крупный, чуть розоватый жемчуг, как роса, окаймляет золотую пластину. Зеленее травы изумруды, краснее крови рубины, синее неба сапфиры. Но всякого, кто прикоснется к кресту с недобрыми намерениями, постигнет судьба Иуды. Однако московские ребята-студенты, решили разыскать исчезнувшую святыню. И заплатили за это своей жизнью. Писательнице Лике Вронской и ее приятелю, следователю Владимиру Седову, нелегко вычислить убийцу.
…Близкое дыхание войны чувствовалось в Могилеве особенно сильно. То тут, то там встречались организованные группы людей, занятых рытьем противотанковых окопов. А еще казалось, что весь город мобилизуется для отправки на фронт. Возле военкоматов голосили женщины.
—Сыночек, ты только пиши!
—Любимый, возвращайся скорее!
Капитан НКГБ Евгений Прудников, прибывший в Могилев со специальным заданием из Москвы, пробиваясь через галдящую толпу, с досадой поморщился…[1, с. 105]
…Версий по поводу судьбы креста Евфросинии Полоцкой в Белоруссии было, что блюд из картошки, бесчисленное множества. Отбросив совсем уж экзотические – вроде той, что крест умыкнули сами белорусские историки, – она [Лика] быстро застрочила:
—Крест украден из Могилева в 1941 году немцами. Его местонахождение не известно.
—Крест вывезен в 1941-м из Могилева сотрудниками НКГБ. Возможно, спрятан в Смоленске…[1, с. 166]
У кнігу вядомага пісьменніка Алеся Аляшкевіча ўвайшлі гістарычныя аповесці, апавяданні і навелы. Аповесць "Крыж княжны Прадславы" ў мастацкіх вобразах распавядае гісторыю славутага крыжа знакамітай полацкай ігуменні Ефрасінні – ад часу ягонага стварэння да дзён загадкавага знікнення ў крывавым зарыве Вялікай Айчыннай вайны.
…Няўжо мой нядаўні важны наведнік нешта чуў пра майго нябожчыка дзеда, які па волі лёсу спрычыніўся да таямнічага знікнення славутай беларускай рэліквіі пад Магілевам у апошняе ваеннае ліхалецце? Ці ўсе ж прапанаваная праца над крыжам – проста звычайнае супадзенне?…
[1, с. 9]
…Потым мы перанясем здымкі пад Магілёў, бо менавіта ў гэтым горадзе ў пачатку вайны захоўваўся крыж разам з іншымі каштоўнасцямі, сабранымі савецкай уладай амаль з усёй Беларусі…[1, с. 44-45]
…Больш за тое, пасля вызвалення Магілёва менавіта супрацоўнікі НКУС і праводзілі дазнанне наконт іх таямнічага знікнення…[1, с. 46]
…Разжыўшыся двумя вазамі, капітан перагрузіў каштоўны груз на іх, і зараз ягоны маленькі абоз кіраваўся на ўсход, аб'язджаючы ляснымі дарогамі буйныя сялібы і вёскі, у якіх маглі знаходзіцца немцы, што абышлі Магілёў з флангаў і замкнулі кола акружэння нашых войскаў на дняпроўскім абарончым рубяжы дзесьці пад Чавусамі…[1, с. 103]
[1, с. 49, 51, 52, 53, 54, 55, 59, 61, 62, 65, 66, 73, 91, 92, 94, 96, 97, 100, 102, 104, 105, 106, 111, 112, 115, 119, 120, 122, 125]
Кніга апавядае пра плённае жыццё і дзейнасць выдатнага дзяржаўнага дзеяча, мудрага дыпламата, палітыка, прыхільніка прававой дзяржавы, мецэната, канцлера Вялікага Княства Літоўскага Льва Сапегу, велічная постаць якога сёння з'яўляецца яскравым прыкладам служэння народу, Радзіме.
…Львом Сапегам і Крыштофам Радзівілам супраць казакоў было накіравана войска на чале з рэчыцкім старастам М. Буйвідам. Пасля бітвы на Буйніцкім полі каля Магілёва ацалелыя казакі, адбіваючы атакі, пачалі адступаць на поўдзень у напрамку Быхаў – Рагачоў – Рэчыца – Петрыкаў…[1, с. 51]
…На тэрыторыі ВКЛ езуіты распачалі сваю дзейнасць з 1569 года, вялі місіянерскую работу, адшуквалі мецэнатаў, назапашвалі фінансавыя сродкі, за кошт чаго будавалі свае рэзідэнцыі – ордэнскія дамы, пры якіх адчыняліся пачатковыя школы і тэатры, падпарадкаваныя бліжэйшаму калегіуму. Выкладанне ў пачатковых класах вялося на старабеларускай мове. Далей адукацыя працягвалася на латыні. Езуіцкія рэзідэнцыі былі заснаваны ў Бабруйску, Вільні, Магілёве, Мсціславе, Полацку, Слоніме, Смаленску, Юравічах і іншых гарадах…[1, с. 137]
…Хоць маскавіты трымалі шэраг гарадоў на Літве: Коўна, Гародню, Магілёў, Віцебск, Полацк, Стары Быхаў,
але гаспадарамі становішча сябе ўжо не адчувалі…[1, с. 166]
…Тым часам маскавіты спусташалі Падняпроўе і Падзвінне, рабавалі і спальвалі селішчы, знішчалі насельніцтва, забіралі мірных людзей у палон. Паспрабавалі ўзяць Магілёў, але спроба аказалася няўдалаю, прыйшлося адступіць…[1, с. 167]
"Хмары на світанні" – першая кніга рамана "Мінскі напрамак" лаурэата Ленінскай прэміі, народнага пісьменніка БССР І. Мележа. Аўтар, удзельнік Вялікай Айчыннай вайны, выкарыстаўшы асабістыя ўспаміны і ўспаміны многіх удзельнікаў баёў, вывучыўшы гістарычныя матэрыялы з вялікім майстэрствам і глыбінёю расказвае аб падзеях 1944 года, якія папярэднічалі вызваленню Беларусі ад нямецка-фашысцкіх захопнікаў. "Мінск за небаскраем" і "Будучыня з намі" – другая і трэцяя кнігі рамана "Мінскі напрамак". Падзеі, апісаныя ў гэтых кнігах, ахопліваюць час, калі воіны Савецкай Арміі і беларускія партызаны, праяўляючы незвычайны гераізм і мужнасць, разграмілі летам 1944 года нямецка-фашысцкія войскі і канчаткова вызвалілі родную Беларусь.
…Толькі на пяты дзень гэтых страшных бамбёжак Ніна выйшла з горада, намерваючыся дабрацца да Магілёва, а адтуль паехаць да сваякоў…
[1, с. 18]
…Дзе цяпер нашы? Ля Жлобіна ды пад Магілёвам, так?..[1, с. 36]
…На поўдні ад Мінскай магістралі фронт падыходзіў да Дняпра: савецкія палкі вялі баі на ўскраінах Магілёва…[2, с. 105]
...28 чэрвеня адгрымелі баі ў Магілёве, на высокім, перакапаным снарадамі і бомбамі дняпроўскім беразе. Натоўпы магіляўчан, выбраўшыся са сховішчаў, абдымалі на дымных вуліцах родных салдат. Войскі ішлі ды ішлі з боку Лупалава, па пантонах на Дняпры,
міма вежы старажытнай ратушы, па зялёнай Першамайскай, з сярэдзіны якой зварочвалі на мінскае шасэ, на Мінск!..[2, с. 223]
…Мінск дажываў апошнія дні няволі… Толькі вакзал з кожным днём усё больш перапаўняўся… Сюды збягаўся, плыў гітлераўскі бруд,
учорашнія "чыны" – і з Оршы, і з Магілёва, і з Беразіна – адусюль…[2, с. 320]
В центре исторического романа "На перепутье двух дорог" находится Бобруйская крепость – первое стратегическое сооружение, возведенное перед войной 1812 года у западных границ Российской империи. Описываемые события разворачиваются на фоне ее строительства. Автор рисует широкую панораму жизни того периода с традициями, укладом жизни представителей разных сословий и национальностей, проживающих на территории нынешней Беларуси.
…Еще совсем недавно, прохаживаясь аллеями дворцового парка в Гатчине, вместе с Натали слушали они рассказ молодого поручика Теодора Нарбута о поездке в Могилев, Рогачев и Новый Быхов с Карлом Опперманом, инспектором инженерного корпуса, постоянно подшучивая над ним, воспринимая все его восторженные рассказы о тех местах с легкой иронией...[1, с. 7]
…Артисты, музыканты, торговцы, землемеры, монахи, другой люд в Минске, Могилеве, Гродно, Бресте, да и во всех других городах и местечках края были очень удобными осведомителями...[1, с. 187]
Кніга "На прасторах любай Беларусі" – калектыўная праца сучасных беларускіх пісьменнікаў. Выданне для тых, хто цікавіцца гісторыяй і сучаснасцю роднага краю, любіць сваю зямлю, нашу маляўнічую прыроду.
К. Нілаў "Марта"
…Нямецкія салдаты тут з'яўляліся часта, бо побач з вёскамі Якаўлевічы праходзіў стары шлях з Масквы на Магілёў, па якім у былыя часы цар часта ездзіў у сваю стаўку ў Магілёў…[1, с. 370]
У. Навумовіч "Брыгада сямі Васілёў"
…З флота адразу на Бярозаўскую ДРЭС паехалі Шырокі і Чалы. Недзе ў Магілёве працавалі на будаўніцтве Жылезін і Суржынскі.
…Утрох напісалі ў Магілёў Жылезіну і Суржынскаму…[1, с. 386]
М. Пазнякоў
Ад Лахвы да Дняпра – і лугі, і лясы
У палоне жывой, асалоднай красы.
На палях і на поймах Лахвы і Дняпра
Загаіла зямля наша тысячы ран.
На святых курганах пад сівым палыном
Спяць салдаты Радзімы знявечаным сном.
І як памяць аб мужных героях вайны,
Абеліскі вартуюць іх страшныя сны.
У траншэях, акопах, пад сховам лясоў
Каскі ржавыя тых, хто граміў Магілёў,
І асколкі ад бомбаў, снарадаў і мін
Ненавісных фашыстаў з нямецкіх раўнін.
Тракі "тыграў", падбітых байцамі ў баях
Каля Буйніч, дзе вораг спазнаў дзікі жах.
Іх палілі бацькі гераічныя нашы,
Слава вечная храбрасці воінаў паўшых.
Над Лахвой і Дняпром – шапаткія вятры.
І купаюць у іх свае шаты бары.
І лагодзіць пагляд шчодрасць ніў маладых
На былых рубяжах акрываўленых тых.
Толькі памяць жыве, мы не можам забыць
Тых, хто ў брацкіх магілах маўкліва ляжыць,
Тых, хто ў спадчыну нам дарагою цаной
Адстаяў светлы час над радзімай зямлёй.
Ад Лахвы да Дняпра дзень звініць залаты,
Дзе траншэі былі, там спяваюць жыты.
І да брацкіх магіл, як вядзецца здавён,
Людзі моўчкі ідуць на сардэчны паклон… [1, с. 255]
П. Сямінскі "Магілёў"
На крутых берагах прыдняпроўскіх
Піша лёсу баладу наноў
Горад славы вайсковай бацькоўскай,
Горад шлягерных тэм – Магілёў.
Нішчыў люд рабаўнік тут Машэка,
Быццам катаў усіх галава,
Як фінал яго злоснага веку,
Горад рос над Магілаю Льва.
Тут гандлёвыя йшлі караваны,
Рыбакоў заварожваў тут клёў,
Зажывіўшы мінулага раны,
Будаваўся, квітнеў Магілёў.
Ён вайной упісаў сваю долю
У крывавы гісторыі ліст,
Першы раз тут на Буйніцкім полі
Спатыкнуўся мярзотны фашыст.
Ніка на п'едэстале няўмольна
Перамогі прарочыць наноў,
Каб над хваляй дняпроўскаю вольнай
Зачароўваў усіх Магілёў. [1, с. 465]
У кнізе ў жывых аповедах раскрываецца слаўная гісторыя Беларусі, паказваюцца дзеі беларускай дзяржавы Вялікае Княства Літоўскае, якая цягам пяці стагоддзяў сапернічала з Маскоўскай дзяржавай.
"Вайна Свідрыгайлы за незалежнасць Беларускага гаспадарства"
…Знайшоўшы поўную падтрымку полацкіх баяр, ён [Свідрыгайла] узяўся збіраць у Полацку войска супраць узурпатара ўлады – польскага прыслужніка Жыгімонта. Сюды, у старажытную сталіцу Беларусі, ішлі баявыя харугвы і вайсковыя аддзелы з Віцебска, Оршы, Смаленска, Мсціслаўля, Магілёва, Крычава, Чачэрска, Гомеля, Друцка, Брагіна і іншых удзелаў Вялікага Княства Літоўскага, Рускага і Жамойцкага…[1, с. 268]
"Януш Радзівіл, або Вайна з Масковіяй"
…На Дняпры аставаліся нявызваленнымі яшчэ два гарады ў вызначанным накірунку – Магілёў і Новы Быхаў, дзе зачыніліся маскавіты з казакамі Івана Залатарэнкі…[1, с. 485]
…З падзорнай трубы Януш Радзівіл добра бачыў прысыпаны снегам горад, старажытны горад Беларусі Магілёў, ягоныя пад белымі шапкамі дамы і хаты пасада, пазалочаныя купалы царквы, высокія вежы замка з вузкімі вокнамі-байніцамі, бязладна зграмаджаныя ўсякія пабудовы за сценамі фартэцыі. Горад добра відаць, ды як яго ўзяць?..[1, с. 491]
…Казакі Васіля Залатарэнкі з вялікай ахвотай узяліся спусташаць блізкія і далёкія ваколіцы Магілёва, паліць гарады і сёлы, нападаць на раскватараваных там жаўнераў Януша Радзівіла, забіваць іх ці браць у палон. Казакі спалілі і зруйнавалі Крычаў і Бабруйск…[1, с. 506]
Роман известной писательницы Ольги Елисеевой – настоящий подарок всем любителям остросюжетной исторической литературы.
…Кибитка встала в Могилеве. Воздух звенел от жары. С Днепра не долетало ни ветерка. На сей раз Пушкин переоделся кучером и расхаживал между повозок, подражая повадкам ямщиков…
[1, с. 258]
…Было уже четыре часа утра. Утешенный молодецкой попойкой, живо напомнившей дни Лицея, Пушкин склонил голову набок и уже не слышал предложения искупать его в шампанском. Так же на руках офицеры отнесли поэта из дома на станцию и уложили в кибитку. Проснулся Александр Сергеевич уже часам к пяти вечера, когда Могилев остался далеко позади…
[1, с. 260]
У гэтай кнізе прадстаўлены лепшыя вершы грамадзянскага гучання, творы, прысвечаныя Беларусі, малой радзіме, роднай вёсцы, маці, бацьку, землякам. Не абыходзіць паэт і вечнай тэмы – тэмы кахання. Апошні раздзел кнігі склалі лепшыя ўзоры любоўнай лірыкі.
Ад Лахвы да Дняпра – і лугі, і лясы
У палоне жывой, асалоднай красы.
На палях і на поймах Лахвы і Дняпра
Загаіла зямля наша тысячы ран.
На святых курганах пад сівым палыном
Спяць салдаты Радзімы знявечаным сном.
І як памяць аб мужных героях вайны,
Абеліскі вартуюць іх страшныя сны.
У траншэях, акопах, пад сховам лясоў
Каскі ржавыя тых, хто граміў Магілёў,
І асколкі ад бомбаў, снарадаў і мін
Ненавісных фашыстаў з нямецкіх раўнін.
Тракі "тыграў", падбітых байцамі ў баях
Каля Буйніч, дзе вораг спазнаў дзікі жах.
Іх палілі бацькі гераічныя нашы,
Слава вечная храбрасці воінаў паўшых.
Над Лахвой і Дняпром – шапаткія вятры.
І купаюць у іх свае шаты бары.
І лагодзіць пагляд шчодрасць ніў маладых
На былых рубяжах акрываўленых тых.
Толькі памяць жыве, мы не можам забыць
Тых, хто ў брацкіх магілах маўкліва ляжыць,
Тых, хто ў спадчыну нам дарагою цаной
Адстаяў светлы час над радзімай зямлёй.
Ад Лахвы да Дняпра дзень звініць залаты,
Дзе траншэі былі, там спяваюць жыты.
І да брацкіх магіл, як вядзецца здавён,
Людзі моўчкі ідуць на сардэчны паклон…[1, с. 155-156]
"Пісьмо з юнацтва"
Гадоў праз сорак з Магілёва
Ліст нечакана атрымаў
І ўспомніў вечар, клуб вясковы
І тую, з кім я танцаваў.
Мяне чакалі справы ў Мінску,
А сэрца поўніла яна.
Мой брат ёй перадаў запіску,
Адказу не было аднак…
І вось, убачыўшы па тэле
У вёсцы роднае мяне,
Яна прызналася: нясмелай
Была ў той памятнай вясне,
Што пачуццём удзячным поўна
І рада поспехам маім…
Чытаю ліст я, і ўсё роўна –
Мы побач, юныя, стаім…
Ні адраса, ні тэлефона,
А словы ўзнёслыя адны,
Нібыта скінула сягоння
Груз той далёкае віны.
Я ўспамінаў наш светлы вечар,
І сэрца дзячыла само
За незабыўную сустрэчу,
За гэта позняе пісьмо. [1, с. 251]
Книга писателя Анатолия Сульянова посвящена людям, благодаря которым советский народ выстоял и победил в Великой Отечественной войне. Читатель узнает много интересного о жизни и деятельности таких исторических личностей как В. Чкалов, Г. Жуков, К. Рокоссовский и многих других.
…Войска Красной Армии сражались отчаянно и мужественно. 23 дня гарнизон Могилева сражался с врагом. 388-й стрелковый полк (172 дивизия) под руководством Семена Федотовича Кутепова за два дня с помощью бойцов и командиров 340-го артиллерийского полка полковника Ивана Сергеевича Мазалова сжег, повредил, вывел из строя 39 немецких танков и бронетранспортеров на Буйничском поле под Могилевом…[1, с. 121]
…Что бы там кругом не было, кто бы там не отступал, а мы стоим вот тут, у Могилева, и будем стоять, пока живы…
…Полковник Кутепов и его боевые помощники погибли при обороне Могилева. Константин Симонов позже под фотографией Кутепова начертал: "В моей памяти Кутепов – человек, который, останься он жив там, под Могилевом, был бы способен потом на очень многое"…
[1, с. 122]
…Итоги первых контрударов под Белостоком, Дубно – Ровно, Ковелем, Владимир-Волынском, Могилевом, Рогачевом высветлили стратегические замыслы советского командования – отражать атаки противника и наносить контрудары…[1, с. 125]
Гэта аповесць пра вайну. Прайшоўшы суровае і цяжкае выпрабаванне, героі аповесці захавалі ў сваіх маладых сэрцах, адкрытых для кахання, шчырасць і чысціню.
…Гэта была карэспандэнцыя пра абарону Магілёва. Андрэй прачытаў яе і задумаўся, дзе цяпер праходзіць лінія фронту. Ён ніколі не быў у Магілёве, але яму стала прыемна, што гэты горад гераічна змагаецца; значыць, не ўся Беларусь акупіравана. Андрэй згадаў шлях свайго адступлення, што праходзіў па паўночнай частцы Беларусі, там немцы прасунуліся далей, і Андрэй адчуў нібы і сваю асабістую віну за гэта…
Але ўсё ж ён паспакайнеў, прачытаўшы пра ўпартую абарону Магілёва, бо падумаў, што, можа, нарэшце спыняць ворага,
а потым пагоняць яго назад…[1, с. 68]
Поэтическую книгу составляют геральдические сонеты, посвященные городам, поселкам и деревням Беларуси, которые когда-то обладали магдебургским правом и теперь имееют свои гербы. Очарованный гербами белорусских родов и городов, владея общими историческими знаниями, автор создал эпическую геральдическую картину Беларуси в стихах.
Прошу меня, коль можете, простить, –
я здесь мечтал когда-то выжить в слове…
Мне трудно о себе не говорить,
когда я говорю о Могилеве.
Здесь юностью пытался жизнь постичь,
хотя и жил в полуподвальном крове…
Конечно же, тебя тобой почтить –
Все новые желания не внове.
Днепровский замок и Днепровский вал
я, и не видя даже, узнавал.
И эти три серебряные башни,
и рыцари с мечом у их ворот,
и щит с "Погоней" герб не отдает –
он вящим был и вечно будет вящим. [1, с. 262]
Черея… Черик… Чериков… В словах –
подспудный смысл, подспудное созвучье
о тех, кто землю "чертит" и в трудах
вновь хочет жить осмысленней и лучше.
Так было в нем во всех его веках,
куда-то в даль пресветлую зовущих.
Не потому ль прокладывали тракт,
на Могилев и на Мстиславль идущий?
А там уже видны просторы все –
Московское, Варшавское шоссе,
и пристани, и ярмарки, и школы,
костел и церковь, лавок ряд веселый…
А на гербе – трехбашенная крепость
и рыцаря осознанная смелость. [1, с. 268]
Поэтическую книгу составляют стихи, поэмы, эссе, посвященные Беларуси. Автору поэзии характерны резкие и свежие звуки, сложная символика. Поэт предан настоящему времени, настоящим радостям.
Ткется и светится дождик грибной.
Нежно пахнуло лесным перегноем.
Я не виновен перед тобой
и перед синью небес не виновен.
Доброго слова не пожалей,
не вспоминай обо мне сурово,
когда я буду кормить червей
на тихой окраине Могилева.
Когда в незначительные осадки
превратятся все мои недостатки,
ты еще будешь гордится мной.
Ткется и светится дождик грибной. [1, с. 30]
"Камень Константина Симонова"
На Буйничском поле возле Могилева развеян прах поэта Константина Симонова. В первые дни войны он был корреспондентом, свидетелем растерянности и великих подвигов возле Борисова, возле Белынич, на шоссейной дороге между Чериковом и Кричевом, где артиллерист Николай Сиротинин один вел бой с колонной немецких танков…[1, с. 95]
"Потоп" – исторический роман-эпопея польского писателя Генрика Сенкевича, основанный на исторических событиях, связанных со шведским нашествием на Речь Посполитую. Роман разворачивает широкую панораму жизни Речи Посполитой середины XVII века. Подробно описан ход войны, на первом этапе которой, в результате многочисленных измен польских магнатов, шведы практически без труда захватили Польшу.
…Вообще же дома он [князь Богуслав] скучал и, как уже было сказано, наезжал на родину неохотно, чаще всего во время войны. Большую храбрость проявил он в боях под Берестечком, Могилевом, Смоленском. Война была его стихией, хотя ум его, быстрый и гибкий, одинаково годился и для интриг, и для дипломатических уловок...[1, с. 393]
Самый знаменитый роман израильского прозаика Меира Шалева рассказывает о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.
...Зайцер, как мне рассказывали, был единственным мулом, который взошел в Страну из России, вместе с группой молодых пионеров, вышедшей из города Могилева…[1, с. 356]
На пути к красоте добро борется со злом. И борьба эта беспощадна. Ведут ее и герои повестей О. Ждана. Это люди постоянного нравственного поиска: как сделать, чтобы в мире было больше добра и красоты.
"Самостоятельная жизнь"
…—Значит из Белоруссии? – расспрашивал самый разговорчивый из них, Федор. – Родная сторонка! Мы все – крестники твои. Сергею ноги отхватило под Гомелем, Семену руку – под Брестом, а меня под Могилевом шарахнуло. Может, слыхала – речка Проня?.. Ох, братцы. Природа – сказка. Народ хороший…[1, с. 182]
Исторический роман "Свидетель" повествует о малоизвестных сторонах жизни русского общества в период правления императора Петра ІІІ, в частности, о влиянии масонов на политику двора.
…Во время вахт-парада, когда роты с барабанным боем проходили по плацу, появился поручик Измайловского полка, молодой пылкий человек, имя которого, к сожалению, я [Тимков] запамятовал, помню только, что родом он из Могилева, православный беженец из Польши, и чин ему совсем недавно пожалован от государя…[1, с. 244]
Што агульнага паміж знакамітай Рагнедай і каралевамі: венгерскай – Анастасіяй Яраславаўнай, шведскай – Лізаветай Яраславаўнай, французскай – Ганнай Яраславаўнай? А тое, што ўсе яны маюць дачыненне да гісторыі Беларусі. Пра іх, а таксама пра іншых выдатных людзей расказваецца ў першай кнізе гістарычных апавяданняў Алеся Марціновіча.
Гістарычныя апавяданні і эсэ другой кнігі таксама прысвечаны выдатным людзям, якія нарадзіліся ў Беларусі ці якія родам з іншых мясцін, але нямала зрабілі для нашай зямлі. Дзякуючы высокаму майстэрству аўтара, чытач увачавідкі перанясецца ў той час, пра які ўзгадваецца.
"Нэнуні: легенда і праўда" (Міхаіл Янкоўскі)
…Усе, гэтаксама, як і ён [Янкоўскі], трымаліся мужна, не падалі духам. Моўчкі выслухалі прысуд, падпісаны самім Віленскім генерал-губернатарам на падставе рашэння камісіі палявога суда, спецыяльна зацверджанай у Магілёве "над мяцежнікамі, былымі дваранамі і студэнтамі…асуджанымі за ўзброены ўдзел у дзеяннях Горацкай мяцежнай шайкі і разграбленне казначэйства ў Горках…"…[2, с. 275]
"Эдэльвейс – кветка недасягальная" (Ота Шміт)
…Так восенню Ота Шміт пайшоў у Магілёўскую класічную гімназію, а паколькі падрыхтоўку меў цудоўную, адразу трапіў у другі клас…[2, с. 347]
Книга является трилогией о жизни и боевом пути трех Иванов (Иван Ласкин, Иван Кутяков, Иван Болдин), которые всю свою жизнь отдали служению Отечеству. Их навеки связало одно поле деятельности – Советская Армия.
"Генерал свобода"
…Комфронта Г. Ф. Захаров поставил боевую задачу:
—Совместно с 49-й армией разгромить Могилевскую группировку немцев и овладеть областным центром Белоруссии Могилев, – и ткнул карандашом в карту…[1, с. 225]
…А армия наступала, 27 июня сходу форсировала Днепр. 238-я и 139-я дивизии начали обходить Могилев с Запада…
…—Ну, Дмитрий Иванович, пора брать Могилев…
…Все было разыграно, как планировали: Могилев свободен!..
…Войска Второго Белорусского фронта штурмом овладели областным центром Советской Белоруссии Могилевом и районными центрами Быхов и Шклов…
…—Это от вас не зависело, генерал. Могилев взяли советские солдаты, – сказал Болдин. – Берите карандаш и отметте заминированные объекты Могилева…[1, с. 226]
В сборник включены лучшие произведения белорусских писателей К. Нилова и В. Рудого, в которых раскрывается духовно-нравственное становление современного человека.
К. Нилов "Ольга"
…—И вы приехали…
—…Из Могилева… А вообще-то я здешняя. Но… Ольга глубоко вздохнула. – Четыре года назад умерла моя мама и меня с собой забрала в Могилев старшая сестра Вера…[1, с. 33]
…Как живешь там в своем Могилеве, не обижает тебя Верка?...
[1, с. 37]
…—Поехали… Да, комиссар, сегодня утром в Могилев уехала Ольга... [1, с. 44]
К. Нилов "Полонез последних улетающих жаворонков"
…Поступила Марина учится в Минск в экономический университет больше по настоянию тети Вали, родной сестры мамы, хотя она хотела поехать поступать в Могилев, в тот же университет, где учится Сергей только на экономическую специальность…[1, с. 55]
К. Нилов "Гнев Святого Георгия"
…Сам Андрей не был в родных местах уже целых шесть лет. Мать сразу же после отселения уехала в Могилев к своей дочери, старшей Андреевой сестре, Светлане…[1, с. 72]
Аповесць "Уласны крыж" – прыгодніцкі дэтэктыў пра пошукі старадаўняга артэфакта. Журналіст Зініч прыязджае ў старажытны Полацк на запрашэнне ўніверсітэцкага сябра, які ўблытаўся ў амаль крымінальныя справы. Ці атрымаецца, апантана вышукваючы старадаўні артэфакт, проста выжыць?
…—Я ўпэўнены, Людміла Андрэеўна, – працягваў Алег, і голас у яго зноў задрыжаў, – я ўпэўнены, што крыж, які выправіўся ў пакой-сейф у Магілёве, а можа быць, і той, які экспедыцыя адвезла ў Мінск, быў копіяй. Па-майстэрску зробленай, дарагой – але ўсяго толькі копіяй…[1, с. 38]
…Зініч прысвіснуў. Ведаў асобныя чуткі наконт таго, што Крыж прыхаваны недзе пад Масквою, або закапаны ў ваколіцах Магілёва, або ўвогуле кінуты ў балота непадалёк ад Полацка…
[1, с. 86]
Роман "Фаворит", увидевший свет в 1984 году, воскрешает важнейшие события второй половины XVIII века, времена Суворова, Ушакова, Пугачева, Потемкина и Екатерины II. Это была эпоха, многое определившая в дальнейшей истории государства. И потому она привлекает столь пристальное внимание не только историков, но и литераторов.
…Фридрих был явно удручен предстоящим свиданием в Могилеве Иосифа с Екатериной…
…—Вы слышали, что императрица собирается на прогулку в Белоруссию, а в Могилеве сооружают триумфальные арки?..[2, с. 141]
…Король желает угодить вашей светлости: он доверил мне передать, что любая принцесса из славного дома Гогенцоллернов согласна стать вашей женою, и тогда…
…Шла борьба за то, что будет сказано в Могилеве!
—Надо продумать, что нам говорить в Могилеве…[2, с. 142]
…Утром императрица велела готовить для Могилева парадное платье, украшенное 4200 крупными жемчужинами. Через полицию указала позвать к ней лучшего ямщика Федора Игнатова, служившего на тракте Москва – Петербург…[2, с. 143]
…—У меня к тебе личная просьба, – сказала Екатерина. – Ко мне кесарь венский гостить едет. Берешься ли, Федор, прокатить его от рубежей до Могилева за полутора суток?
—Могу и раньше! Но душа в нем жива не будет.
—А почему так?
—Ухабы наши. Сама знаешь, матушка…[2, с. 144]
…Что видел путник, в Могилевский град въезжающий? "Тако мне, шествующему, показались места возвышенны и здания града великого. Новозделанные врата, называемые Быховскими, предстали, при конце почтовой аллеи, моему взору пытливому; уже вместили оне в стены свои проезжавшую мою колесницу, произвели с тем великий стук и открыли улицу…" Обратимся к начальству! Почти всех оголтелых молодцов, которые в 1762 году добывали престол для Екатерины, она пристроила на хорошие места и воровать им не мешала. Петр Богданович Пассек, генерал-аншеф и кавалер, держал в Могилеве бразды правления. Первую свою жену он прогнал, а вторую – Марью Сергеевну Салтыкову – в карты у ее мужа выиграл. О добре говорить не надобно: само в руки текло. Для любителей цен сообщаю, что бутылка шампанского в Могилеве стоила 1 руб. 60 коп. Очевидец пишет: "Употребление пробочника запрещалось; щеголяли искусством отбивать горло бутылки о край стола… буде же бутылка треснула ниже горла, выбрасывали за окно прохожим".
К этому граду и поспешил "граф Фалькенштейн"!..[2, с. 144]
…На другой день в Могилев въехала Екатерина – при эскорте кирасирского эскадрона. Триумфальная арка была украшена надписями, золотом светилась историческая дата: MDICCLXXX (1780 год). Летописцы заметили, что публики на улицах было очень мало…
…—Это что… Могилев? – спросил молодой человек.
—Приехали, Сашенька, отвечала ему царица.
—Уррра-а! – закричали чиновники по приказу Пассека...[2, с. 145]
…Погода в Могилеве выдалась ненастной, текли дожди.
Иосиф в театре часто склонялся к уху Екатерины, которая много смеялась, отчего Ланской начал проявлять ревность.
—Уймись, – сказала ему женщина. Не за тем же я сюда ехала, чтобы тебе в Могилеве рога ставить…
…Надев маску скромника, Иосиф этой маски уже не снимал. Он отказался от богатой квартиры, спал со свитою на соломе, от караула возле дверей тоже отказался. Ему нравилось грызть солдатские сухари. Перед отъездом в Шклов он долго гулял с Потемкиным в городском саду, оба держали шляпы в руках. За ними ковылял граф Кобенцль с сестрою – графиней Румбек,
которая в Могилеве обогатила свой лексикон еще одним заборным словом…[2, с. 146]
…Сильное влияние Безбородки, поддержанного Потемкиным, оживило новое направление в политике. Вслед за Австрией Екатерина мечтала привлечь к себе Францию: если Иосиф II прокатился до Могилева, почему бы ее сыну не побывать в Париже?
"Но как это сделать тончайше?" – задумалась императрица…[2, с. 172]
Книга повествует о судьбе императора Николая ІІ и его супруги императрицы Александры Федоровны, об их любви, об их чудесных детях.
…Когда Николай Александрович вопреки желаниям своей многочисленной родни принял на себя верховное командование армией, он стал часто брать с собой сына в Ставку, в город Могилев…[1, с. 162]
…И Ольга думала так же, как ее любимый учитель французского, нынче в Могилеве присматривающий за Алексеем: "Да, это война…"…[1, с. 171]
…—Ничего удивительного, – наперебой вещали гости, собравшиеся малой компанией в одном весьма приличном доме в Могилеве…[1, с. 174]
…В Могилеве на вокзале встретил Николая генерал Алексеев. Взгляды их пересеклись – свергнутого императора и человека, которого он привык считать своей правой рукой и который тоже предал…[1, с. 186]
В жизни царя Алексея Михайловича Романова, прозванного Тишайшим, не было тишины и спокойствия. Восстание Богдана Хмельницкого на Украине и ее объединение с Московским государством вызвали новую тринадцатилетнюю войну с Речью Посполитой. Роман посвящен известным событиям из истории России, Беларуси, Украины.
…Оба шляхтича приехали из Могилева и в Несвиже решили не расставаться…[1, с. 3]
…—Я…Константин Поклонский… Из Могилева, – вдруг машинально протянул он руку девушке, и она не отшатнулась, а протянула свою…[1, с. 9]
…—Нет, Костка, нет, – уловив нотки тщеславия командира, категорически возразил заместитель полка Павел Васильевич Окуркевич. – Возьмем своими силами Могилев – слава нам!.. А если штурм сорвется – бесчестье!.. Зачем рисковать?.. Подойдут русские полки воеводы Матвея Васильевича Воейкова, из Нового Быхова запорожцы наказного гетмана Ивана Никифоровича Золотаренко – тады и уперад!..[1, с. 180]
…Могилев сдаваться не собирался. Приходящие с юга вести о зверствах запорожских казаков пугали горожан. Тем более что от осажденных в Старом Быхове стало известно, как им угрожал Иван Золотаренко…[1, с. 181]
…Ты же сам мне недавно говорил, что имеешь от имущества только в одном Могилеве и от пожалований царя тридцать тысяч злотых!.. Это не считая твоих девяти деревень и городка Чаусы… Или ты считаешь, что тебе этого мало?..[1, с. 195]
…После измены Поклонского казачий полк, сильно потрепанный и потерявший много казаков в боях на заречной стороне, ушел из Могилева в Кричев…[1, с. 206]
[1, с. 11, 80, 157, 158, 160, 162, 163, 164, 166, 167, 169, 177, 180, 181, 182, 190, 192, 193, 195, 196, 198, 208, 221, 222, 225, 226, 227, 228, 252]
Произведение "В окопах. 1916 год. Хроника одного полка" новое слово в современной исторической литературе. Читатель словно ощущает теплоту, исходящую от этих страниц, чувствует атмосферу эпохи, переданную через точность мелких деталей, начинает узнавать героев, мыслить как они.
…1 апреля русские генералы во главе с Верховным главнокомандующим собрались в Ставке в Могилеве для выработки и обсуждения плана на предстоящее лето, плана весенне-летней кампании 1916 года…[1, с. 202]
…А вот Могилев, прямо на берегу Днепра… Как же приятно стоять у карты или сидеть за столом, водить игольно заточенным кончиком карандаша, всего в миллиметре от карты, не касаясь, не оставляя на ней следа…[1, с. 205]
…Фотограф, коренной житель Могилева-на-Днепре, активный читатель модных технических журналов, не мог ошибиться, и он укорил себя за непрошеное сомнение, тем более что автомобиль-то был царя, а не кого-нибудь…[1, с. 207]
…Он [Николай Александрович] шел так быстро и бодро, что одно- и двухэтажные кирпичные красные дома главной улицы Могилева давно остались за спиной, и даже деревянные заборы пригорода и городская почта миновали, и впереди открылось широкое во все стороны поле…[1, с. 212]
…Только впереди был пригород Могилева, угадывавшийся темной полоской на горизонте и несколькими вертикальными дымами, как хвосты хозяек, когда они ставят в печь блины…[1, с. 216]
…В тот день, 18 июня, от Лебедева пришло уточнение вечером ехать не в Могилев, а на север в Ригу, потому что туда направлялся наштаверха Алексеев…[1, с. 291]